Шанхай Гранд. Запретная любовь и международные интриги в обреченном мире - Taras Grescoe

В течение первых двух недель пребывания в Китае каждый шаг Микки фиксировался англоязычной и китайской прессой. Пресса Китая предвосхитила ее приезд в короткой заметке: "Вики Баум, автор "Гранд-отеля", и Эмили Ханн, автор "С голыми ногами", приезжают в этот город в пятницу". В колонке "Teatime Chats" того же издания отмечалось: "Мисс Ханн, считающаяся одной из самых умных молодых писательниц Америки, приехала сюда с единственной целью - получить удовольствие и удовлетворить свою любовь к путешествиям".

Микки с радостью отдалась тому, что она называла "светским вихрем" Шанхая. Она посетила ужин Перл Уайт, соотечественницы из Миссурии и "первой кинозвезды Америки", известной по главной роли в фильме "Гибель Полины". В Международном театре искусств она обедала со сценаристом и драматургом Дж. П. МакЭвоем, который также создал популярный комикс "Дикси Дуган", в доме которого в Вудстоке Микки работала летом секретаршей после возвращения из Конго.

"IAT проводил концерты, лекции, дебаты, а время от времени ставил спектакли", - вспоминал позже Микки.

Что делало его хорошим, так это то, что концерты были русскими, немецкими или какими-то еще, дебаты затрагивали такие крайне спорные темы, как "Контроль рождаемости в Китае" (в них приняли участие три католических священника, и результаты были стремительными), а пьесы были чертовски хороши, особенно "Драгоценный ручей" с полностью китайским составом.

Хелен, решив увидеть как можно больше Китая, уговорила Микки и Фрицев совершить поездку в новую столицу страны, Нанкин. Сестры сели на ночной поезд с Северного вокзала. На перроне их встретил министр образования Гоминьдана, а Микки представили как голливудского сценариста и попросили прочитать лекцию о секретах создания фильмов в Америке. Они прокатились на лошадях к экстравагантной гробнице Сунь Ятсена на вершине холма, узнали, как правильно поднимать тост, выпивая горячее рисовое вино, - опускать маленькие бокалы, сказав "канпэй", чтобы доказали, что их осушили - и отправились на прогулку под луной по берегу Лотосового озера.

Вернувшись в Шанхай после трехдневного путешествия, Хелен и Микки написали длинное письмо своей матери в Иллинойс.

"Мы очень знамениты, - писал Микки, - наши имена и лица напечатаны во всех китайских газетах страны". А еще, благодаря одному холостяку-миллионеру, они жили в роскоши.

Теперь мы снова в отеле Cathay Mansions, в люксе вместо номера, потому что сэр Виктор заставил их отдать его нам по потрясающей цене. Ему принадлежит почти вся важная недвижимость в Шанхае. Когда мы вчера въехали в номер, то обнаружили большую корзину ликеров - по одному практически из всего, что только можно придумать, включая водку, а сверху - упаковку восхитительного сливочного сыра. Придется отдать их Бернардину.

Хелен добавила: "Я отплыву примерно в середине июня, возможно, без Микки, потому что я думаю, что она хочет остаться подольше".

Бернардина оказалась очень полезной знакомой. Она помогла Микки встать на ноги, познакомила сестер Хан с "самым богатым белым человеком на Дальнем Востоке" - и сэр Виктор Сассун чувствовал себя как дома.

Ни в одном из ее трудов нет описания первой встречи Микки Ханн с сэром Виктором Сассуном. Для женщины, которая тщательно документировала многие детали своей жизни, это странное упущение.

Однако, возможно, этот момент был запечатлен на фотографии. В майском номере "Town and Sportsman" за 1935 год, глянцевого журнала, рассчитанного на шанхайскую интеллигенцию, сэр Виктор Сассун изображен "беседующим с миссис Эсбери и мисс Эмили Ханн". Благодушно улыбающаяся Хелен в широкополой белой шляпе не сводит глаз с сэра Виктора. Внимание последнего приковано к Микки, которая запечатлена в профиль. На шее у нее намотан клетчатый шарф, а на щеку падает темный локон. Держа в правой руке пачку бумаг, она наклоняется к магнату с полуоткрытым ртом, как будто пытается донести до него какую-то мысль.

В своем дневнике под датой "12 апреля 1935 года" сэр Виктор записал, что встретил сестер Ханн на лекции о Д. Х. Лоуренсе в Международном театре искусств. К тому времени он был знаком с Бернардин уже более трех лет и находился с ней в достаточно хороших отношениях, чтобы предоставить Международному театру искусств студию в пустующем помещении в здании в нескольких кварталах от Cathay. После лекции Бернардин организовала в честь Микки встречу ПЕН-клуба, международной ассоциации писателей, в ресторане "Мэри Гарден". Пока Микки чествовали, сэр Виктор увез ее сестру и ужинал с ней в пустом номере отеля Cathay. После ужина в ПЕН-клубе сэр Виктор заехал за Микки в свой "Роллс-Ройс", и их отвезли в охотничий домик Ив в тюдоровском стиле на Хунджао-роуд.

В его присутствии сестры явно чувствовали себя непринужденно и делились интимными подробностями своей жизни.

"Микки очень грустный", - написал сэр Виктор в своем дневнике. "Только что разорвал роман. Они сестры + Хелен замужем за автором". В более поздней записи он добавил: "М. соблазнили в 23 года. Х. в 18". (Микки, которая на самом деле лишилась девственности в 19 лет, скромничала).

"Я была в Шанхае, потому что мое сердце было разбито", - скажет Микки своему биографу много лет спустя. Сэр Виктор, - думала она, - сочувствовал мне. Ему нравились девушки с разбитыми сердцами".

Дневники сэра Виктора полны искусно освещенных обнаженных тел, некоторые из них в замысловатых позах: одна стройная женщина появляется на нескольких фотографиях обнаженной и выкрашенной в коричневый цвет, принимая спортивные позы или стоя с обнаженной грудью перед Буддой, драгоценности из замысловатого головного убора свисают над ее сосками. Зная сестер Ханн всего четыре дня, сэр Виктор убедил их позировать ему.

"Он пригласил нас с Хелен к себе в студию", - вспоминал Микки. Она все время говорила: "Мне бы хотелось иметь хорошую фигуру". Он ответил: "Но у тебя такая милая натура". Думаю, его забавляла мысль о том, что у него есть фотографии практически всех женщин Шанхая. Никто из них не хотел, чтобы об этом знали".

Портреты в его дневниках, обозначенные кодами или прозвищами, включают некоторых ведущих тайтай Шанхая - часто скудно одетых, хотя редко полностью обнаженных. Свобода от запретов была для него чертой, которую она разделяла с сэром Виктором, который назвал одну из своих самых быстрых скаковых лошадей Выставкой.

Они также разделяли статус аутсайдера. Сэр Виктор подвергался остракизму со стороны некоторых тайпанов, поскольку не соблюдал цветовой барьер, все еще распространенный среди пожилых жителей Шанхайланда: многие его друзья, как мужчины, так и женщины, были китайцами. Его еврейство также навсегда выделило его из британского высшего класса. Однажды вечером в отеле Cathay Микки услышал, как